Её безвыходное положение

Она не знала, куда пришла. Вроде бы место совпадало с записью на листке: типа собеседование, типа в компанию секретаршей, как ей казалось, за неплохую сумму денег. Деваться было некуда — безвыходное положение. Но когда она увидела полупустое здание, стены, разукрашенные граффити, и район, мягко скажем, неблагополучный, стало понятно, что всё это — галимая хуйня.

Девушка сжимала кулаки в карманах, понимая, что отсюда нужно убираться как можно быстрее. Но гудение двигателя приближающейся машины дало понять: бежать больше некуда. Скрип тормозов. Она обернулась — вполне обычная машина, «Веста», черная. Девушка нахмурилась и зашагала прочь, стуча каблуками по асфальту. За спиной раздался хлопок двери. «Кто-то вышел», — подумала она и ускорила шаг, направляясь прочь. «Стой!» — приказал голос позади. Но она не обернулась и уже перешла на бег трусцой.

Мужчина закатил глаза и цокнул. Знал, что ей не уйти, и что эта жалкая погоня лишь отнимет у него силы. «Тупая овца», — раздраженно сказал он себе под нос и сел за руль. Догнав девушку, он перегородил ей дорогу прямо автомобилем, заехав на тротуар. Она развернулась и рванула прочь, но расстояние было уже слишком коротким для побега. Мужчина выскочил из автомобиля и в три коротких шага настиг ее, зажав рот одной рукой и заломив ей руку свободной второй. Любое сопротивление отзывалось болью. — Тссс… Тише-тише, не нужно дергаться, хорошо? Иначе тебе же будет хуже, — в подтверждение своих слов он сделал легкое усилие, что отозвалось резкой болью.

Девушка застонала, и ладонь еще крепче прижалась ко рту. Мужчина был силен. — Я знаю, ты пришла на «собеседование», — он усмехнулся. — И я знаю, ты поняла, что собеседования уже никакого нет. Поэтому, раз уж ты попалась, птичка, ты будешь покладистой. Я отпущу тебя на секунду, а ты не будешь дергаться. Если ты будешь послушной девочкой, то тебе же будет лучше. Поняла? Девушка уже задыхалась от адреналина, от нехватки воздуха, а в висках колотил пульс. Она покорно сделала короткий кивок. — Хорошо, умница.

Мужчина медленно отпустил ее руки. Она стояла смирно. Он погрузил руку в карман, и блеснуло что-то похожее на металлическое колье. На ее шее сомкнулось что-то холодное. Она тут же попыталась это сдернуть, но ее поразил легкий разряд, и она одернула руку. Мужчина улыбнулся: — Это электрический ошейник, сладкая, — пояснил он. — Сейчас я тебе лишь продемонстрировал, как он работает. Это всего 10-й уровень из ста. Понимаешь, да? — Мужчина слегка засмеялся, но тут же стал серьезным. — Слушай меня. Ты сейчас сядешь в машину и поедешь со мной. Девушка тут же его перебила:— Пожалуйста, умоляю… Он дал ей болезненную пощечину, и она пошатнулась.

— Не перебивай, — с металлическим оттенком в голосе сказал мужчина. Она приложила прохладные руки к щеке, на глазах наворачивались слезы. Она только хлюпнула носом и подняла на него заплаканные глаза. — Мы приедем в одно место, и ты будешь слушать всё, что я тебе говорю. Ты будешь слушать все мои приказы и подчиняться. Это не обсуждается. Неповиновение — разряд. И так — каждый раз. Девушка поняла, что находится в незавидном положении, и огляделась, судорожно пытаясь найти выход, цепляясь глазами за что-то, что могло бы ее спасти, — будь то случайный прохожий, полиция или арматура… но не было ничего из перечисленного.

Мужчина подхватил ее под локоть и повел к машине. Когда он грубо усадил ее на переднее сиденье, с громким хлопком закрыл дверь. — Тебе никто не поможет. Здесь никого нет, — оповестил он и сел за руль, скомандовав, чтобы девушка пристегнулась. Она вспомнила его, сидя в кафе и ковыряясь в ноутбуке. Как-то на прошлой неделе к ней подсел мужчина, сказал, что ему понравилась ее работа, что он, типа, подсмотрел, что она делает, и предложил ей вакансию, сунув визитку и назвав место и время. «Мне пиздец. Какая же я дура», — крутилось у нее в голове. Она понимала, что это — сексуальное рабство. Или типа того...

Они ехали молча, и она посмотрела на своего похитителя осторожно. Он выглядел как обычный мужчина, лет сорока, легкая борода, пальто… ничего примечательного. Руки в кожаных перчатках покоились на руле, и он вел машину, как будто ничего не замечая вокруг, но знал, что она его изучает, и резко к ней повернулся. Девушка тут же уставилась в окно. Хищная улыбка озарила его лицо. Он испытывал ее страх, он чувствовал ее кровь. Это будоражило его. Подчинять. Это единственное, чего он хотел. Подъехав к какому-то частному дому, они остановились.

Ворота распахнулись, и он заехал на территорию. Это был обычный, небольшой загородный домик. Когда мужчина припарковал автомобиль и заглушил двигатель, он наконец заговорил: — Видишь ли, милая, — он нарочито ласково заправил ей прядь волос за ухо. Она вздрогнула от этого прикосновения и отшатнулась, но он был настойчив и сделал, что хотел. — Я обожаю питаться страхом. И я чувствую, что сейчас в воздухе он витает весьма усиленно. Он сделал глубокий вдох, закрывая глаза с блаженной улыбкой, и резко распахнул их, посмотрев на жертву каким-то свирепым, животным взглядом. «Он сумасшедший», — подумала она. — Так уж вышло, что ты стала моей жертвой, а поэтому я буду тобой владеть. — Он говорил это так спокойно, словно это было чем-то вполне нормальным. — Ты пройдешь со мной в дом. Ты не будешь дергаться, вырываться. Ты будешь делать лишь то, что я от тебя требую. Ты меня услышала? Девушка кивнула. — Говори ртом! — резко приказал мужчина. — Да! Да! — истерично, впопыхах, заговорила девушка. — Супер, — словно издевательски, сказал он, похлопал ее по щеке, как собаку, и вышел из машины. Она — следом.

Зайдя в дом, девушка огляделась. Это был обычный, на вид даже уютный дом, ничем не примечательный. Мужчина снял пальто, педантично стряхнул с него волосок, разгладил рукой и повесил на вешалку. Всё на нём было словно с иголки. Чисто. Аккуратно. Она не спешила предпринимать какие-либо действия. — Раздевайся, — приказал он. Она сняла куртку, оставаясь в блузке и брюках, разулась и замерла перед ним. Он оглядел ее оценивающим взглядом. — До гола. Полностью. Девушка от неожиданности даже открыла рот, но, едва запоздав, тут же получила разряд. Он был сильнее первого и хорошо напомнил ей правила.— Я не люблю повторять, — сказал мужчина, сложив руки на груди в ожидании. Внутри у неё всё перевернулось. Она дрожала от страха, хотела убежать, провалиться сквозь землю, умереть…

Раздеваться перед незнакомым мужчиной, безумным похитителем, ей не хотелось совсем. Сквозь нарастающие рыдания она принялась расстёгивать пуговицы на блузке. Она хлюпала носом, и истерика, подобно буре, подступала всё ближе. Она подчинялась, раздевалась и тихо умоляла: «Прошу… За что?.. Умоляю…» — но это лишь подстёгивало триумф похитителя. Когда девушка осталась полностью обнажённой, она стояла перед ним, низко опустив голову. Плечи содрогались от плача, слёзы капали на босые ноги.

Ошейник туго сковывал шею, напоминая, что теперь она здесь — неподвластная рабыня. Мужчина внимательно её разглядывал. Он смотрел долго, подмечая все шрамы, даже самые незначительные, все родинки, царапинки на руках, делая для себя пометки в голове. Наконец он протянул руку и поддел её за подбородок, заставляя поднять глаза и посмотреть на себя.— Хорошая девочка, — сказал он и улыбнулся. А она почувствовала нечто странное. Помимо животного страха, это было что-то тёплое, словно от прикосновения самого Хозяина. — За мной! — скомандовал мужчина и направился вглубь дома. Он намеренно не включал свет, и единственным источником освещения была полоска из коридора, где он ее раздел. Она шла за ним, низко склонив голову. Подойдя к одной из комнат, он пропустил даму вперед, а затем зашел следом.

Их поглотила абсолютная тьма, густая и всепоглощающая, пока он не щелкнул выключателем. И тогда стало по-настоящему жутко. Стены были темного цвета, и на них было всё, что только можно представить: плети, кляпы, зажимы, распорки, фаллоимитаторы на любой вкус и цвет. Но в углу стоял металлический стол, а на нем — ящик. Она присмотрелась: медицинские принадлежности. Гинекологические зеркала, скальпели, кружки Эсмарха — и это лишь то, что она успела разглядеть. Пока ее взгляд блуждал по комнате, он выжидал. Давал ей время осознать, куда она попала. Ликование наполнило все его нутро. Ее страх рос с каждым новым изученным предметом, паника нарастала, а он лишь улыбался все шире и шире. «Да, моя девочка, да! Ты поняла, куда ты попала! Наконец-то ты поняла!» — кричал голос у него в голове. Она бросилась к двери, но остановил ее не ток, а надписи, испещрявшие ее поверхность.

«Благодарю Хозяина за то, что открыл во мне меня. Прощайте. 17.09.2017». «Я нашла себя здесь и бесконечно рада и благодарна Хозяину. 14.02.2019». «Хозяин, Вы великолепны! Спасибо Вам от всей души! 02.08.2023». «Хозяин! Хозяин.. Хозяин.. Хозяин!!! » Этим словом была исписана вся дверь. Разные почерки, некоторые фразы были начертаны чем-то, похожим на кровь. Девушка в ужасе отшатнулась и обернулась на мужчину.

— На колени, — приказал он спокойно, пока не применяя силы. Девушка замешкалась. Удар. И она тут же опустилась на колени. Он зашагал вокруг нее — властно, томно, не спеша. — Ты здесь не первая, как видишь, — он сделал паузу, глядя на испуганное лицо. — Понимаешь ли, я — охотник. И я обожаю запах и вкус крови. Почему я это делаю — вопрос десятый, но почему я могу так делать, я тебе объясню. Власть. Она развращает. Я — владелец крупной компании, у меня много связей. Я чувствую, что я практически всесилен, и это развязывает мне руки в моих… слабостях. У меня есть фетиш, и заключается он в том, что мне необходимо владеть. Необходимо подчинять. Иметь. Насиловать. Пытать. Пороть. Рвать. Ломать… Каждое слово он произносил с жадностью, и в эти моменты у него, казалось, начиналось обильное слюноотделение.

— Власть дает безграничные возможности. Но одно дело — управлять компанией, людьми, и прочим, а другое — владеть женщиной. Надписи, что ты видела, оставлены хорошими, благодарными рабынями, которые ушли отсюда, поняв свое предназначение. Я отпустил их, потому что взял с них столько страха, любви и послушания, сколько мне было нужно. Я заплатил им достаточно, чтобы быть уверенным: мой маленький секрет останется между нами. Ты останешься здесь. Хочешь ты этого или нет.

Девушка снова тихо захлюпала носом, окончательно осознав свое плачевное положение. — Слезы меня не трогают, поэтому плачь сколько угодно, — сказал он и, откинув ее волосы, прицепил карабин к кольцу на ошейнике. — Следуй за мной. На четвереньках. Отныне ты будешь передвигаться по этому дому только так. Мужчина привел свою жертву в пустую комнату, где не было ничего, кроме кольца с цепью на стене и коврика для йоги. — Здесь ты будешь жить, — сказал он, подводя ее к цепи. — Ты будешь прикована. Почти все время. Он погладил ее по щеке — нежно, по-отцовски. — Я знаю, что я делаю. Осталось это узнать тебе. Он прикоснулся губами к ее лбу на несколько секунд. — Прошу… — прошептала она. Но мужчина уже поднялся и направился к выходу. Щелчок выключателя погрузил комнату в темноту, оставив лишь призрачное свечение светодиодной ленты под потолком.