Новая машинистка

"А вот эту фигуристую девочку я сейчас пощупаю под юбкой", - цинично подумал старый вахтер Егорыч.

Девушка вошла в проходную и доверчиво предъявила свежее удостоверение, еще пахнущее типографской краской. Егорыч поправил для строгости очки и посмотрел документ. Удостоверение было действительно с сегодняшнего дня. Явно новенькая.

- Спиртное с собой несете? - грозно спросил он.

- Откуда? - изумилась она.

- Не "откуда", а "где". Вы знаете, где у нас проносят спиртное?

- Где?.. - растерялась она.

- Везде! - грянул цербер. - В таких местах, что и сказать-то срамотища. А тебя, девка, я покуда не знаю. Я тебя первый раз вообще вижу. Откель мне знать, что у тебя где там может быть? Пожалуй-ка сюда!

И он сделал служебный жест в сторону своего закутка за стойкой, приглашая ее к личному досмотру.

- Кофточку расстегни, - приказал он. - "Не стесняйсь, ничо, это дело служивое, все расстегивают.

- Правда? - доверчиво спросила девушка, расстегивая пуговки неловкими розовыми пальчиками.

- Так, еще, вот хорошо. Ишь ты какая сисястенькая, - с грубоватой стариковской лаской одобрил он. - А в лифчике у тебя чего?

- Грудь, - объяснила она, смущаясь.

- Я понимаю, что не задница. Я спрашиваю, спрятано там под сиськами чего?

- Ничего не спрятано.

- А ты докажи! Ты предъяви!.. Девушка завела руки за спину и начала расстегивать лифчик. Застежку заело.

- Ладно уж, - смягчился Егорыч, передумывая. - Я так проверю на первый раз. И умелыми профессиональными руками ощупал юные упругие груди.

- Ишь ты, а кажется, будто что-то подложено. У другой бы там поллитра в резиновой грелке поместилось, а у тебя все свое, - неискренне подивился он. - А между ног у тебя чего будет?

- Чего? - покраснела она. - Чего у всех.

- У всех, знаешь, чего там только не бывает! И спиртное тащат, и детали разные, и деньги когда крадут, тоже ваша сестра между ног прятать норовит. Ты давай того, предъяви. Это служебный досмотр называется. Ты привыкай, новенькая.

Новенькая послушно кивнула, задрала замшевую юбку-бананку и опустила черные скромные трусики.

- Ты ноги-то, ноги-то раздвинь! - прикрикнул досматривающий. - А чего это ты там волосы такие густые отрастила? Сама молоденькая, а прическа между ног - как грива! Чего там прячешь?

- Я не прячу, - растерялась девушка. - Оно само.

- Чегой "само"? Вот все потом так говорят - "само"!.. А потом милицию вызывать. А ну-ка.

Он запустил руку в курчавую поросль и сжал пальцы. От наслаждения глаза его закрылись пергаментными веками, как у сдохшего старого петуха.

- Кажись, и вправду ничего неположенного нет, - признал он, с трудом отрываясь от своего занятия. - Ну ладно, иди уж. И смотри у меня на будущее - чтоб все в порядке было! - И погрозил узловатым пальцем с прокуренным желтым ногтем.

Девушка привела себя в порядок и прошла сквозь будочку проходной в фабричный двор. Подковки шпилек зацокали по каменным плитам дорожки мимо Доски Почета. Рядом курили на скамеечке возле урны трое парней в замасленных куртках.

- А спорим, покажу! - донеслось до нее.

- На что спорим?

- На полбанки!

- Заметано. Витька - разбей! Центральный из парней, светловолосый крепыш, встал и окликнул девушку:

- Девушка! Извините, вы еще не опаздываете?

- Нет.

- Можно вес на минуточку? По одному вопросу?

Девушка подошла к курилке.

- Вы извините, - вежливо сказал крепыш, - просто мы тут поспорили. Спор, знаете, дело такое, мужское. На поллитра поспорили.

- О чем?..

- Что я вам покажу.

- Что покажете? - удивилась она.

- Ну вы какая-то вообще, - в свою очередь удивился он. - Ну что парень девушке может показать?

- Картину?

- Да уж картину, - туманно пообещал он. - Васю покажу.

- Какого Васю?

- Своего. Какого же еще?

Он расстегнул рабочие штаны и беззастенчива извлек на свет "Васю".

- Ой-й, какая сарделька. - удивленно протянула девушка. - Откуда это у вас?

Парень не нашел, что ответить. Его товарищи засмеялись.

- Ой - она шевелится! И растет? - Девушка расширила глаза и отступила на два шага.

- Ладно, посмотрела и хватит. - Парень стал прятать "сардельку" на место, отвердевший орган не помещался. - Перекур окончен, нам работать пора.

И все трое направились в раскрытые ворота ближнего кирпичного здания, даже не попрощавшись.

Девушка повертела головой и последовала указателю "Администрация". По лестнице она поднялась на второй этаж и открыла дверь с табличкой "Отдел кадров".

- Так, - сказала массивная блондинка, похожая на холмогорскую корову. - Новикова Светлана Ивановна. Надо же, четвертая Новикова за третий день к нам приходит. Печатать-то хорошо умеешь?

- С отличием окончила курсы.

- Сейчас проверим, чему вас там на курсах учили. - Глаза блондинки замаслились, ощупывая ее фигуру. - Тебя Егорыч уже проверял? Ну, вахтер?

- Проверял, конечно. Все в порядке.

- Егорычу можно верить, - подала голос тонкая смуглая брюнетка в очках, сидевшая за вторым столом.

- Доверяй, но проверяй. Тут тебе производство, а не хухры-мухры, девонька. Одеваться надо скромно, чтоб от работы ничего не отвлекало. Вот этого вот, - она привстала и грубо подбросила ладонями Светины груди, - чтоб не было! Что это ты сиськи выставила? Не на гулянку пришла! Вытащи оттуда вату немедленно!

- Там нет ваты, - возразила Света робко.

- Ка-ак это нет! Ишь расхвасталась! Вот у меня нет - так это я доказать могу.

И кадровичка круговыми движениями ладоней вывинтила из декольте устрашающий бюст размером с два футбольных мяча.

- Видишь? Тут все без обмана. А у тебя в таком возрасте откуда?

Она быстро извлекла из чашечек бюстгальтера Светины груди и прислонила к ним свои мячи, как бы сравнивая. При касании сосками Светины розовые изюминки напряглись. Кадровичка схватила их двумя пальцами и стала крутить, как гайки.

- Хорошая девочка на работу пришла, - задыхалась она.

Брюнетка втиснулась между ними и опустилась на колени. Она стянула со Светы трусики и зло сказала:

- А волосы на теле надо брить! Ты уже взрослая. Тут сначала комбайном косить надо, хрен чего поцелуешь, потом не отплюешься!

- Рита! - раздраженно сказала сверху блондинка, не прекращая разминать Светины груди. - Не почистишь после этого зубы - целоваться не лезь!

- А ты спрячь свое вымя! - отреагировала та. - Девочка на работу пришла, а не сиськи крутить.

- Знаем мы эту работу, декреты не успеваем оформлять. Ну что ты лыбишься, Новикова? Давай анкету заполняй!

Заполнив анкету, Света отнесла ее на четвертый этаж, поставила печать и, следуя распоряжению, отправилась в бухгалтерию.

В большой комнате сидели над счетами за кипами бумаг полтора десятка сотрудниц. Между ними расхаживал главный бухгалтер - седенький старичок в нарукавниках. Он внимательно прочитал записи на листке, поданном девушкой.

- Ты вовремя пришла, - сказал он. - У нас только вчера прошел конкурс, но тебя, как новенькую, мы еще успеем посмотреть.

- Какой конкурс? - опасливо спросила Света.

- На лучшую задницу, - объяснил старичок.

- Никифор Никитич!.. - укоризненно протянула седая бухгалтерша у окна.

- Что такое? Ну, опоздала девочка на один день - ничего, неважно. Криницына - сбегайка к чертежникам, циркуль принеси. А ты, Жукова, в закройное за сантиметром - одна нога здесь, другая там!

- А, это зачем? - спросила Света.

- А показатели конкурса такие. Размеры, круглость, гладкость и упругость. Для того и измерительные приборы. Юбочку сними свою. Нет, кофточку ты оставь, это нас не интересует. Та-ак, вот сюда на табуреточку, не бойся, я поддерживаю. Трусики лучше тоже совсем сними, что они тут у нас будут болтаться. Соболева, поднеси-ка лампу! Да не так! Который год работаешь, и все толку от тебя нет. Ты сбоку, сбоку свети, чтоб тень ложилась, если шершавинки.

Придерживая очки, он внимательно изучал розоватые Светины округлости. Одобрительно пошлепал:

- А дрожит-то как! Мягонькие. А напряги! Да-а. Вот с упругостью не очень. Но ничего. Зато гладкость - пять с плюсом! - погладил рукой шелковистую кожу, не удержался и чмокнул Свету в попку. - Уж ты прости, это я так по-стариковски, любя.

- Старый кобель, - отчетливо проговорила седая бухгалтерша у окна.

- Уволил бы я тебя на пенсию с треском, - сердито ответил Никифор Никитич, - если б здесь кто-нибудь еще кроме тебя считать умел. Зато у них задницы - во! - вскричал он возбужденно. - А у тебя сплющенная кошелка! Так что сиди и работай, тоже мне, Софья Ковалеская незаменимая.

- Мне уже можно слезать? - спросила Света. - У вас из форточки дует.

- Между ног у тебя сквозит, что ли? - пробурчал старик. Он любовно огладил ладонями ее ягодицы, как гончар, шлифующий круглую вазу. Приложил сантиметр так и эдак.

- Ты ножку циркуля-то ягодицами зажми, зажми! И не хихикай. Ничего, что щекотно, потерпишь. ах ты, господи, кругленькая-то какая! Ну просто прелесть девочка.

Он чмокнул ее еще раз и велел:

- Ну хватит, одевайся. За авансом придешь четырнадцатого числа.

"И задницу не забудешь показать", - пробурчали у окна, щелкая костяшками счетов.

- Сантиметр отнесешь по дороге в закройное, - велел на прощание Никифор Никитич. - Наискось через двор, третья дверь.

В закройном пахло текстильными пропитками и нагретым металлом ламповых абажуров. Щелкали ножницы и стучали настольные прессы.

- А я тебе говорю, что неправильное лекало! - кричал сутулый брюнет толстухе в красной косынке. Он оглянулся в поисках поддержки, и взор его упал на Свету, вставшую в нерешительности у дверей.

- Смотри! - закричал он. - Вот юная девушка с хорошей фигурой. Сможет она это надеть? Ты! Поди сюда!

Света послушно подошла.

- Встань на стол!

Она влезла и выпрямилась. Брюнет одним движением содрал с нее юбку, шлепнул по бедру и торжествующе спросил толстуху:

- Ну? Видишь?

- У нее трусики плотные, - возразила толстуха. - Видишь, резинка как врезается? Вот и искажает линию.

- Получи свои трусики! - взревел закройщик, содрал со Светы трусики и швырнул толстухе в лицо. - Смотри! Между ног у женщины должны быть три отверстия.

- Открыл Америку, - фыркнула толстуха.

- У меня и есть три, - сказала Света.

- Фига у тебя есть! Если то, что ты думаешь - тогда шесть!

Света зашевелила губами и стала загибать пальцы.

- Три, - возразила она.

- Сдвинь ноги плотно! Ну! Первое - между щиколоток. Второе - над икрами под коленями. Третье - в верху бедер, под промежностью.

- Нет у нее там промежутка, - возразила толстуха. - Хотя она совсем стройная и молодая, сам видишь...

- Это волосы закрывают! Вон какой кустище, такая волосня хоть целый овраг закроет! - закричал закройщик.

Он энергично сунул Свете руку между ног, схватил в горсть волосы на больших половых губах и потянул их вперед и вверх, стараясь обнажить половые органы и верх лобка. От неожиданной боли Света ойкнула.

- Не пищи, не целка!

- Я девственница, - неожиданно сказала Света.

- И откуда ты такая взялась, - удивилась толстуха и уставилась на открывшуюся Светину раздвоинку, как на чудо природы.

- А девственница - так прикройся, - не растерялся закройщик и прижал оттянутые волосы обратно между ног. - Иди отсюда, не мешай работать.

- Ничего она не мешает, - возразил другой закройщик. - Пусть еще постоит, я тоже лекало проверю. - Приблизившись, он положил ладонь Свете на внутреннюю сторону щиколотки, медленно провел вверх до промежности и долго там держал, плотно прижав и слегка вдавив средний палец в долинку, где пушистость сменялась гладкостью, горячей и нежной. Зачем-то пощупал осторожно бугорок, взбухший в переднем уголку долинки, вздохнул и неохотно вернулся за свой стол.

- Я пойду? - спросила Света, ища взглядом свои трусики.

- Ты заходи почаще! - напутствовали ее. Без пяти десять, как и было велено, она вошла в приемную директора. На стульях вдоль стены уже сидели человек семь - все мужчины в годах, с озабоченными деловыми лицами. Секретарша на своем посту перед обитой дверью тыкала пальчиком в селектор, переругиваясь с каким-то не то Бардиным, не то Бурдиным.

- А-а, - обрадованно протянула секретарша, - вот и наша новая машинистка. Ну как, все в порядке? Нашла без приключений?

- Все в порядке, - сказала Света.

- Ну - вот твое место, садись, обживайся. С началом первого трудового дня тебя.

- Спасибо, - воспитанно поблагодарила Света и села за стол с пишущей машинкой, аккуратно поправив юбку. Электрическая "Ятрань" была ей хорошо знакома. Она выдвинула ящики стола, осматривая хозяйство, вставила в машинку новую ленту и почистила шрифт постриженной зубной щеточкой. Стопку копирки положила под левую руку, а стопку чистой бумаги - под правую.

Солнце светило в большое, чисто вымытое окно. За окном трещали воробьи. Настроение было прекрасным.

- Маша!!! - взревел селектор голосом людоеда. - Если он мне не поставит сейчас печать, я к черту улетаю обратно!

- Я же передала ему указание! - отчаянно закричала секретарша.

- А он говорит, что клал на твое указание! - грубо кричал людоед.

Секретарша закудахтала, забила крыльями и застучала каблучками - исчезла.

Мужчины у стены как-то свободно расправились и завздыхали, водя глазами по сторонам. Через малое число секунд, глаза их сфокусировались на Свете, как прожекторы - на сбиваемом самолете.

- Новенькая? - спросил один.

- Раньше-то работала где? - спросил другой.

- А платят сколько тебе здесь? - спросил третий.

- Я только после учебы, - сказала Света. - И вот кончила курсы, сегодня первый день. А зарплата - семьдесят рублей?

Мужчины перемигнулись.

- Это надо отметить, - хилый хозяйственник достал из портфеля бутылку коньяка и налил Свете почти полный стакан. - Давай-давай, так полагается.

Она выпила и тяжело задышала.

- Ты закуси, закуси, - толстяк в пестром галстуке протянул ей раскрытую коробку шоколадного ассорти, а его сосед мгновенно и ловко нарезал кружевом лимончик. Портфели у них были на все случаи жизни.

- Ну, а кроме как печатать, ты работать-то можешь?

- А что еще надо делать?

- Ха! Вы слышите? Она спрашивает, что еще надо делать!

По приемной прошел смешок.

- Машинистка директора должна многое делать, - пояснил толстяк. - И отнести чего куда, и вопрос выяснить, а главное - чтобы посетители были довольны.

- А для этого надо исполнять все их желания, - продолжил его сосед. - Причем любые.

- Любыые. - задумчиво протянула Света.

- А как же!

- Мне про это еще не говорили.

- Вот - говорим.

- А ты что же думала - тебе зарплату просто за перепечатку платить будут?

Посетители дружно рассмеялись.

- А любые - это какие?..

- Вот мы здесь теряем свое время. Принимающая сторона обязана нам это компенсировать. Маши нет, значит, обязана ты. Влезай-ка на ее стол и покажи нам, что ты уже взрослая сотрудница! А взрослая девушка или нет - это видно только без всех этих одежд, которые на тебе. На, выпей еще, не отворачивайся - так полагается.

Света выпила и покачнулась. Ей помогли влезть на Машин стол. В голове шумело весело и приятно. В первый же день она замещает секретаршу директора!

- Оп-ля! - весело сказала Света и сбросила кофточку. Зрители зааплодировали.

- Оп-ля-ля! - крикнула Света, одним движением с треском отдирая две кнопки "бананки" и швыряя юбку к стене. Толстяк поймал юбку и поднял над головой.

- Оп-ля-ля-ля! - запела Света, ловко расстегивая лифчик, и потрясла грудями так, как тренировалась иногда в ванной перед зеркалом.

- Браво! Бис! - кричали зрители.

- А теперь - попка и пипка! - объявила Света, содрала трусики и ножкой послала зрителям.

Аплодисменты переросли в овацию.

Света повернулась спиной, прогнула талию и шлепнула себя обеими ладонями по ягодицам, сияющим в солнечных лучах.

- Мягонькая, круглая и гладкая! - торжественно прокричала она. - Внимание!

И повернулась передом, прижав растопыренные розовые пальчики к бедрам по обеим сторонам пушистого треугольника внизу живота.

В такой позе она окаменела, вперившись в открывшуюся дверь. В дверях, уже в иной позе, окаменел директор.

- Светлана! - неживым страшным голосом сказал он. - Что это?!!

Посетители вскочили по стойке "смирно". В руках их были машинально зажаты предметы Светиного туалета.

- Светка!!! Тварь!!! - шепотом дракона проревел директор. - Убью!!!

- Папочка!!! - в ужасе зарыдала Света со стола. - Я же замещала секретаршу!!!

Неким образом вся одежда оказалась у ее ног, хотя никто из посетителей не шелохнулся.

- Слезть!!! Одеться!!! Ко мне!!! Каменным гостем он пронесся мимо строя и мимо стола в свой кабинет. Посетители влипли в стену, как барельефы.

Через час, благоухая валокардином, валерьянкой и коньяком, лежащий на диване директор раскрыл глаза. Секретарша совала ему под нос ватку с нашатырем, а дочь махала полотенцем. Он убедился, с трудом поворачивая глаза в глазницах, что все предметы туалета дочери вполне прикрывают ее тело положенным образом. И слабым жестом указательного пальца выслал секретаршу за двери.

- Я делала все, как мне говорили, - перепуганно оправдывалась Света. - Ты же сам говорил: веди себя хорошо и всех слушайся.

- Вот теперь объяснишь маме, почему я так поздно приезжаю домой, - прошептал директор.