Знакомство для секса в Telegram

Меня зовут Алиса, мне тридцать два, и мой мир треснул по шву ровно три месяца назад, когда муж сообщил, что уходит к другой. Не к молоденькой дуре, нет — к ровеснице, своей коллеге, с которой у них, оказывается, уже два года был «духовный роман». Эта фраза — «духовный роман» — вызывала у меня приступы тошноты хуже, чем сам факт измены. После десяти лет брака я осталась с квартирой в ипотеке, работой менеджера в скучном офисе, которая внезапно показалась абсолютно бессмысленной.
Вот в этом состоянии я и пролистывала один вечером Telegram, уткнувшись в экран, чтобы только не видеть пустую половину кровати. Я состояла в куче разных каналов — от рецептов выпечки до сводок новостей, — и среди этого информационного шума мой взгляд зацепился за странное название: «О2». Описание гласило: «Для тех, кто ищет лёгкости без обязательств». Любопытство оказалось сильнее усталости.
Канал был приватным, но присоединиться оказалось просто. Внутри было не так похабно, как я ожидала. Никаких голых фото. Просто посты, короткие и деловитые, как объявления на Avito. «Ищу женщину 25-35 для неторопливого секса, взаимное внимание», «Мужчина, 40, ищет пару для совместного досуга». Я читала их, и внутри всё сжималось от странного, щемящего чувства. Это был голый, ничем не приукрашенный спрос и предложение. Никаких «духовных романов». Чистая физиология. И в этой чистоте была какая-то отпускающая правда.
И тогда я увидела его пост. Без фотографии. Только текст, сухой и прямой, будто гвоздь: «Ищу женщину для секса. Взаимное удовлетворение, анонимность, безопасность. 35 лет, спортивный. Готов доказать.»
Вот это «готов доказать» резануло по живому. Вызвало на спор. Внутри что-то ёкнуло — не страх, нет. Дремавшее всё это время желание пошевелилось, ленивое и капризное. Моя рука сама потянулась к кнопке «написать». Пальцы дрожали, когда я набирала первое сообщение, ощущая себя идиоткой и авантюристкой одновременно.
«Что именно ты готов доказать?» — отправила я и тут же бросила телефон на диван, будто он стал раскалённым. Сердце колотилось где-то в горле.
Он ответил почти мгновенно. Без приветствий.
«То, что ты уже давно не испытывала. Что твоё тело работает лучше, чем ты думаешь.»
От этой наглой уверенности у меня перехватило дыхание. Он попал в точку. Мы начали переписываться. Его звали Марк. Его сообщения были такими же — без лишних любезностей, но с какой-то внутренней силой. Он не расписывал свои 20 см, о которых я, конечно, сразу спросила с вызовом, а сказал просто: «Хватит, чтобы решить все твои проблемы.» Он не пытался меня соблазнить картинками или сладкими речами. Он говорил о теле, о желании, о том, как он будет действовать. И это работало лучше любой романтики. Каждое его слово будто прикасалось ко мне через экран, и я чувствовала, как потихоньку таю, становлюсь мокрой, живой.
Через три дня такой переписки, густой и напряжённой, как предгрозовой воздух, он прислал: «Хватит слов. Хочешь проверить?»
Я сидела на кухне, пила вечерний чай и смотрела на дождь за окном. Обычная жизнь. Скучная жизнь. А в телефоне лежало предложение прыгнуть в омут с головой. Без гарантий. Без имён. Без будущего. Только плоть, трение, жар и крик, который, я знала, вырвется из меня, если он хоть наполовину так хорош, как кажется.
Я сделала глоток чая, обжигая губы, и ответила: «Да. Где и когда?»
Он прислал адрес. Не ресторан, не кафе. Прямо номер в отеле. «Завтра. 20:00. Я сниму на сутки.»
И вот я стою перед его дверью. Номер 217. Вполне приличная гостиница бизнес-класса, не подозрительная, но и не роскошная. Моя ладонь вспотела, когда я искала в сумочке ключи — глупая привычка нервничать. Сердце стучит, как сумасшедшее. Я специально надела своё самое незаметное, но чертовски соблазнительное бельё — чёрное кружево. Под обычными джинсами и свитером оно чувствовалось как тайна и оружие.
Я ещё раз перечитала его последнее сообщение: «Жду. Дверь будет открыта.»
Вдохнула глубоко, выдохнула. Палец дрогнул, но всё же нажал на кнопку звонка. Я не услышала звука из-за двери, но через секунду щёлкнул замок, и дверь отъехала ровно настолько, чтобы можно было войти.
Тёмный номер. Только свет от ночника и окна, за которыми горел вечерний город. И силуэт мужчины, который ждал меня в центре комнаты.
Я переступила порог, и дверь тихо закрылась за моей спиной. Я не услышала щелчка замка — может, он его не запер, а может, кровь просто стучала в висках слишком громко.
Он стоял в нескольких шагах, прислонившись к спинке кресла. Высокий. Действительно спортивный, как и писал: широкие плечи, узкие бедра. На нем были просто темные спортивные штаны и футболка, обтягивающая рельеф груди и пресса. Он не бросился на меня, не улыбнулся вежливо. Он просто смотрел. Пристально, оценивающе, почти по-звериному. Его лицо было в тени, но я чувствовала на себе тяжесть этого взгляда. Он сканировал меня с ног до головы, и по моей коже побежали мурашки.
«Алиса?» — его голос был низким, точно таким, каким я его представляла в переписке.
Я только кивнула, слова застряли комом в горле. Внутри все кричало от противоречия: «Что ты делаешь, ты с ума сошла, беги!» и «Боже, я хочу посмотреть, что будет дальше».
Он сделал шаг вперед, и свет от окна упал на его лицо. Не модель, нет. С резкими, даже грубоватыми чертами, сильным подбородком, темными глазами, которые сейчас смотрели на меня без улыбки, но с таким нескрываемым интересом, что мне стало жарко. Он пах чистотой — свежий душ, легкий парфюм, что-то прохладное и мужское.
«Сними свитер», — сказал он. Не приказом, а констатацией. Как будто так и должно было быть.
Мои пальцы дрожали, когда я подняла руки и подцепила низ свитера. Я чувствовала, как оголяется сначала живот, потом грудь в этом черном кружевном бюстгальтере, который вдруг показался мне до неприличия откровенным. Я сбросила свитер на стоящий рядом стул. Воздух в номере был прохладным, и соски затвердели моментально, упираясь в тесную ткань.
Он медленно, не скрывая восхищенного разглядывания, провел взглядом по моей груди, талии, бедрам в обтягивающих джинсах. Его взгляд был физическим прикосновением.
«И джинсы», — произнес он, и в его голосе впервые появились нотки хриплого тембра.
Я расстегнула пуговицу, почувствовав, как подступила влага между ног. Медленно, стараясь не дрожать, стянула джинсы вместе с ботинками. Осталась только в том самом черном белье, которое теперь казалось единственной защитой от его голодного взгляда. Я стояла посреди номера, почти голая, а он — полностью одетый. Дисбаланс сил сводил с ума и возбуждал одновременно.
Он приблизился вплотную. Я чувствовала исходящее от него тепло. Он не торопился. Поднял руку и провел тыльной стороной пальцев по моей щеке, по линии шеи, дальше — по ключице. Кожа под его прикосновением горела.
«Боишься?» — тихо спросил он, его губы оказались в сантиметрах от моего уха. Дыхание обожгло.
«Нет», — выдохнула я, и это была правда. Страх куда-то испарился, осталось только дикое, всепоглощающее любопытство и пульсирующее между ног желание.
Он обвел пальцем край чашечки бюстгальтера, потом медленно, мучительно медленно опустил руку ниже, скользнул по животу и уперся костяшками пальцев в резинку моих трусиков, прямо над лобком. Я непроизвольно прогнулась, издав тихий стон.
«Врешь», — прошептал он, и в его голосе послышалась ухмылка. — «Ты вся дрожишь. Но это не от страха.»
Его пальцы зацепили резинку и потянули вниз, обнажая кожу. Он присел на корточки передо мной, и его дыхание обожгло мой лобок. Я зажмурилась, опершись рукой о его плечо для равновесия. Он стянул мои трусики до колен, а потом помог снять полностью.
Теперь я стояла перед ним совершенно голая. Он снова поднялся во весь рост, его глаза горели в полумраке.
«Ложись на кровать», — сказал он, и на этот раз в его голосе не было места возражениям.
Я медленно, почти на автомате, сделала несколько шагов к кровати. Спинка под коленями заставила меня сесть, а потом откинуться на спину. Прохладная ткань покрывала простыни, и я почувствовала, как мурашки побежали по коже. Я лежала, глядя в потолок, слушая, как он движется по комнате. Слышно было, как он снимает футболку — легкий шелест ткани. Потом — тихий звук расстегивающихся штанов.
Он подошел к кровати и остановился рядом, давая мне время рассмотреть его. Я повернула голову и ахнула про себя. Он не врал. Его тело было идеальным — рельефный пресс, мощные бедра. И его член… Боже. Он был большим, даже больше, чем я представляла по его наглым описаниям. Тяжелым, напряженным, готовым к действию. Он просто стоял и смотрел, как я его разглядываю, и по его лицу скользнула едва заметная улыбка удовлетворения.
«Нравится?» — спросил он.
Я только кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Внутри все сжалось в сладком предвкушении.
Он опустился на колени на ковер рядом с кроватью. Его руки легли на мои бедра, сильные пальцы впились в кожу, раздвигая их. Я не сопротивлялась, позволила ему открыть себя полностью. Его взгляд был прикован к тому месту, где я была уже мокрой, липкой от желания.
«Какая мокрая…» — прошептал он почти с благоговением, и это прозвучало похлеще любой похабщины.
И затем он наклонился. Его дыхание коснулось моей кожи, заставило меня вздрогнуть. Первое прикосновение его языка было мягким, почти невесомым, пробным. Он провел им по всей длине моей щели, медленно, наслаждаясь вкусом. Я вскрикнула, впиваясь пальцами в простыни.
Он не торопился. Он исследовал меня, как гурман. То кружа языком вокруг клитора, то вводя его глубже, заставляя меня извиваться и стонать. Он знал, что делал — то усиливая нажим, то переходя на легкие, почти щекотные касания, которые сводили с ума. Одной рукой он придерживал мое бедро, а пальцы другой скользнули внутрь меня, и я почувствовала, как они заполняют меня, растягивают.
«Марк…» — простонала я, уже не помня своего имени. Мое тело больше мне не принадлежало. Оно было его инструментом.
Он ответил низким стоном, прижавшись лицом еще ближе. Его язык работал без устали, выписывая сложные узоры, а пальцы ритмично входили и выходили, нащупывая какую-то точку внутри, от которой по всему телу разливалась жгучая волна удовольствия. Я чувствовала, как нарастает знакомое, забытое напряжение внизу живота. Мышцы бедер и пресса напряглись до дрожи.
«Я… я сейчас…» — успела я выдохнуть, и это стало сигналом для него. Он усилил напор, его язык закрутился быстрее, а пальцы вошли глубже.
Оргазм накатил внезапно и сокрушительно, выгибая мне спину в дугу. Я закричала, вцепившись ему в волосы, не в силах себя контролировать. Сотни маленьких молний пронзили меня, выжигая изнутри все мысли, весь страх, всю память о прошлом. Я просто чувствовала. Только это. Только сейчас.
Он не останавливался, пока последние судороги не отпустили мое тело, и я не рухнула на матрас, вся мокрая, дрожащая и совершенно обессиленная. Он медленно поднялся, его подбородок и губы блестели. Он смотрел на меня с таким животным, голодным удовлетворением, что по мне снова пробежала дрожь, уже смешанная с предвкушением чего-то большего.
Он достал из упаковки на тумбочке презерватив, ловко надел его на свой огромный, все еще напряженный член. Зрелище было одновременно пугающим и невероятно возбуждающим.
«Перевернись», — сказал он, и в его голосе не было просьбы. — «Раком.»
Я замерла на мгновение, всё ещё вся во власти дрожи и сладкой слабости после оргазма. Его команда прозвучала резко, по-хозяйски, и от этого по коже снова побежали мурашки. Я медленно, на слабеющих ногах, перевернулась на живот, потом поднялась на колени, глубоко прогнув спину. Я чувствовала, как воздух касается моей самой уязвимой, открытой части, и сгорала от стыда и возбуждения одновременно. Я слышала, как он подходит сзади, чувствовала его взгляд на себе, на своей пояснице, на ягодицах, на всей этой беспомощной позе.
Его руки легли на мои бедра, грубые и горячие. Он крепко держал меня, пальцы впивались в кожу. Я услышала, как он плюнут себе в ладонь, короткий влажный звук, а затем почувствовала толстую, упругую головку его члена, уже в презервативе, у самого входа. Он водил ею туда-сюда, смазывая, издеваясь, растягивая этот момент до предела. Я застонала, уткнувшись лицом в покрывало, мои пальцы сжали ткань до побеления костяшек.
«Готовься», — хрипло произнес он, и это было последнее, что я услышала перед тем, как он вошел.
Он вошел не медленно и не нежно. Он вошел одним резким, мощным толчком, заполняя меня до предела, разрывая на части. Я вскрикнула от неожиданной боли, смешанной с диким, животным удовольствием. Его член был таким большим, что на секунду мне показалось, что я не вынесу этого. Он вошел полностью, упершись в самую глубь, и замер, давая мне привыкнуть к этому чувству растяжения, заполненности, которое я не испытывала годами.
«Боже… какая же ты тугая…» — выдохнул он с надрывом, и его голос дрожал от напряжения.
Потом он начал двигаться. Сначала медленно, вынимая почти полностью и снова вгоняя вглубь. Каждый его толчок заставлял меня подаваться вперед, содрогаться всем телом. Потом он ускорился. Его движения стали жестче, резче, точно такими, как я и хотела в своих самых потаенных фантазиях. Он трахал меня по-настоящему, без нежностей, только чистый, грубый секс. Звук наших тел — хлюпающий, влажный, животный — заполнил всю комнату.
Одна его рука осталась на моем бедре, впиваясь в плоть, а другая запустилась в мои волосы, оттянула голову назад, выгибая мою спину еще сильнее. Боль от дергания и невероятное удовольствие от его движений смешались в один огненный коктейль.
«Да… вот так… вот так…» — я сама не узнавала свой голос, хриплый, срывающийся на крик на каждом толчке.
Он отвечал мне низкими стонами, ругательствами, которые звучали как молитва. Он входил в меня все глубже и жестче, и я чувствовала, как внутри снова начинает нарастать знакомое тепло, еще более яростное, чем в первый раз. Мое тело, уже разогретое первым оргазмом, отзывалось на каждое его движение судорожными сокращениями.
«Кончай со мной», — приказал он, и его слова стали спусковым крючком.
Второй оргазм накрыл меня с такой силой, что в глазах потемнело. Я закричала, не стесняясь, чувствуя, как всё внутри сжимается вокруг него, пульсируя в бешеном ритме. Через мгновение его движения стали резкими, хаотичными, и он с громким стоном, почти рыком, грубо прижал меня к кровати, входя в самую глубину, и замер, изливаясь мощным потоком семени в презерватив. Его тело обрушилось на меня всей тяжестью, горячее, потное, дрожащее в последних судорогах.
Мы лежали так, оба совершенно разбитые, слушая, как наши сердца выпрыгивают из груди и постепенно замедляются. Его вес давил на меня, и это было непривычно, но... приятно. По-звериному уютно. Пахло нами — сексом, потом, его кожей. Он лежал, почти не двигаясь, его дыхание горячими волнами обжигало мне шею.
Потом он медленно, с явным усилием, оторвался от меня, перекатился на бок. Презерватив снял как-то незаметно, я только слышала шелест, а потом легкий удар о дно мусорной корзины. Я так и лежала, не в силах пошевелиться.
Он молча встал, я видела краем глаза его силуэт, уходящий в ванную. Послышался звук воды. Я перевернулась на спину, раскинув руки. Глаза привыкали к полумраку, выхватывая из тьмы очертания потолка. Внутри была абсолютная, оглушительная пустота. Ни мыслей, ни тревог. Только тяжесть в мышцах и приятная, ноющая боль между ног.
Он вернулся с двумя влажными, теплыми полотенцами. Молча протянул одно мне. Я села и принялась механически вытирать живот, бедра. Он делал то же самое, его движения были точными, без лишней суеты. Никакой неловкости, никаких глупых вопросов «как ты?». Он просто убрал последствия, как убирают инструменты после работы.
Потом он лег рядом, на спину, не касаясь меня. Мы лежали молча, и это молчание было удивительно комфортным. Оно не было тяжелым. Оно было... насыщенным. Как будто мы и так всё сказали друг другу телами.
«Ну что?» — наконец произнес он. — «Доказал?»
Я повернула голову и посмотрела на его профиль, освещенный светом фонарей с улицы. И вдруг рассмеялась. Тихим, сиплым, совершенно неожиданным для себя смехом.
«Да уж, — выдохнула я. — Доказал.»
Он тоже усмехнулся, коротко и довольно. Потом перевернулся на бок, ко мне, уперся головой на согнутую руку. Его свободная рука легла мне на живот, чуть ниже пупка, большое теплое пятно. Просто лежала там, тяжелая и спокойная.
«Ты... часто так?» — спросила я, сама удивляясь своему вопросу. Мне вдруг страшно захотелось говорить. О чем угодно.
Он помолчал, вглядываясь в потолок.
«Нет, — ответил наконец. — Не часто. И не с кем попало. Ты...» — он запнулся, ища слова. — «Ты громко кричишь. Это приятно.»
Опять эта его прямолинейность. Она снова заставила меня смущенно улыбнуться в темноте.
«А ты... жесткий», — сказала я.
«Это же ты просила в переписке. "Жестко и без церемоний". Или передумала?»
«Нет, — быстро ответила я. — Не передумала.»
Его пальцы слегка пошевелились на моей коже, провели легкую линию. От этого по телу снова побежали мурашки. Тело, которое только что кричало от переизбытка ощущений, вдруг снова подало робкий сигнал. Слабое эхо желания.
Мы снова замолчали. Его дыхание стало ровным и глубоким. Я подумала, что он засыпает, и уже начала решать в уме, как тихо собраться и уйти, чтобы не нарушать эту странную, мимолетную близость.
Но он не спал.
«Останься до утра, — сказал он вдруг, не открывая глаз. Его рука на моем животе слегка сжалась. — Утро вечера мудренее. Решим, что делать дальше.»
https://sex-stories.club/klassika/4402-znakomstvo-dlja-seksa-v-telegram.html