Исполнительный директор

Стеклянная поверхность его стола была холодной даже сквозь тонкий нейлон моих чулок. Я поставила папку с отчетом перед ним, позволив пальцам на мгновение задержаться на глянцевом дереве. Воздух был пропитан его запахом – дорогой древесный одеколон, смешанный с дымом сигар и чем-то неуловимо мужским, что заставляло мое сердце биться чаще.
«Отчет по квартальным продажам, Виктор Александрович», – мой голос прозвучал ровно, профессионально, хотя все мое существо трепетало под тяжестью его взгляда.
Он не смотрел на папку. Его глаза, темные и невероятно сосредоточенные, медленно скользили по моей ноге, от лодыжки вверх, по икре, к тому месту, где заканчивалось плотное черное шелковое чудо и начиналась обнаженная кожа бедра под короткой облегающей юбкой. Я чувствовала этот взгляд как физическое прикосновение – обжигающее, властное.
«Опоздали на два часа», – произнес он низким, бархатным голосом, который вибрировал у меня внизу живота. Его пальцы с идеально остриженными ногтями легли на папку, но не открыли ее.
«Проект требовал дополнительной проверки. Я хотела быть уверенной». Я позволила себе улыбнуться, чуть заметно, провокационно. Игра началась. Мы оба знали правила.
«Уверенность – это то, что я ценю, Марина», – он откинулся в кресле, и кожаный муар мягко вздохнул. Его костюм, сшитый на заказ, идеально сидел на его широких плечах. «Закройте дверь. И подойдите сюда».
Сердце ударило в ребра. Я медленно, слишком медленно, прошла через весь кабинет к массивной дубовой двери. Я знала, что он наблюдает за каждым моим движением, за покачиванием бедер, за тем, как юбка натягивается на них. Щелчок замка прозвучал как выстрел в тишине огромного кабинета. За панорамными окнами пылала вечерняя Москва, миллионы огней, а здесь, наверху, было только наше напряжение, густое и сладкое, как мед.
Я вернулась к его столу, но не стала становиться напротив. Я обошла его и остановилась сбоку, почти касаясь его плеча. Он не шевелился, только следил за мной взглядом, в котором уже читалась не просто профессиональная оценка.
«Вы хотели обсудить отчет?» – спросила я, наклоняясь чуть вперед, чтобы провести пальцем по графику на верхней странице. Блузка расстегнулась, открывая глубокий вырез и кружевной край черного бюстгальтера. Я видела, как его взгляд утонул в этой тени, как зрачки расширились.
«Нет», – его голос стал хриплым. Он больше не пытался это скрывать. «Я хотел обсудить вас».
Его рука молниеносно сомкнулась на моем запястье. Жар его кожи обжег меня. Он притянул меня к себе, и я очутилась у него на коленях, спиной к его груди. Его дыхание стало горячим у меня в волосах.
«Вы делаете это с самого первого дня», – прошептал он, и его губы коснулись моей шеи, чуть ниже мочки уха. Мурашки побежали по всему телу. «Каждым своим взглядом, каждым движением, каждым намеренно медленным наклоном, когда подбираете упавшую ручку. Вы сводите меня с ума, Марина».
Его руки скользнули вниз, обхватили мои бедра через тонкую ткань юбки, прижимая меня к его напряженной промежности. Я почувствовала твердый, мощный бугор под тканью его брюк и непроизвольно выдохнула, потеревшись о него задом. Он издал низкий стон.
«Это непрофессионально с вашей стороны, Виктор Александрович», – прошептала я, но мой собственный голос звучал предательски слабо и похоточно.
«Выкиньте этот титул к черту», – рыкнул он прямо в ухо, и его руки рванули наверх, под юбку, сжимая голую кожу моих бедер чуть выше чулок. Его пальцы впились в плоть, и боль смешалась с пронзительным удовольствием. «Вы знаете, чего я хочу. Вы хотите этого сами».
Он был прав. Полгода этого томления, полунамеков, взглядов, полных невысказанной похоти. Моя профессиональная амбициозность боролась с животным желанием, и сейчас животное побеждало.
Я резко развернулась на его коленях, чтобы оказаться лицом к лицу. Его глаза пылали. Я не сказала ни слова. Я провела руками по его груди, чувствуя под тканью рубашки твердые мышцы, и потянула за узел его галстука – шелкового, цвета крови.
Он удивленно приподнял бровь, но не остановил меня. Я медленно, глядя ему прямо в глаза, сняла галстук и обернула его вокруг его запястий, привязывая их к ручкам его же собственного кожаного кресла. Это было не чтобы обездвижить, это был жест. Символ. Я перехватывала инициативу.
«Непрофессионально?» – выдохнула я, наклоняясь к его губам. «Или именно то, что нужно?»
Я поцеловала его. Жестко, властно, засовывая язык в его рот, чувствуя вкус кофе и мятной жвачки. Он ответил с такой же яростью, пытаясь высвободить руки, но кожаные ручки кресла скрипели, удерживая его. Я доминировала. Я контролировала этот поцелуй, его ритм, его глубину.
Сорвавшись с его губ, я расстегнула его рубашку, прижимаясь лицом к его груди, вдыхая чистый, соленый запах его кожи, смешанный с дорогим парфюмом. Я кусала его сосок, заставляя его вздрагивать и ругаться сквозь зубы.
«Марина, черт возьми…»
Я соскользнула с его колен на ковер, между его ног. Мои пальцы дрожали, расстегивая ремень, ширинку. Я высвободила его член. Он был огромным, твердым как скала, с натянутой кожей, пульсирующим от желания. Я увидела на кончике прозрачную каплю и, не раздумывая, слизала ее языком. Солоноватый, мускусный вкус его возбуждения ударил мне в голову.
Я взяла его в рот полностью, глубоко, чувствуя, как он упирается мне в горло. Он застонал, глубоко и бесконтрольно, и его бедра дернулись навстречу. Звуки, которые он издавал, сводили меня с ума – хриплое дыхание, проклятья, скрип кресла. Я работала ртом и руками, смотря на него снизу вверх, наблюдая, как рушится его железная выдержка. Я дразнила его, то замедляя темп, то ускоряясь, облизывая его по всей длине, смакуя каждую секунду его муки и наслаждения.
«Остановись… Я не могу больше…» – он выдохнул, и в его голосе прозвучала та самая уязвимость, которую он так тщательно скрывал.
Я отпустила его, вытерла губы тыльной стороной ладони. Его грудь тяжело вздымалась.
«Почему я?» – спросила я тихо, все еще находясь у его ног. «Со мной работают десятки женщин».
Он смотрел на меня, и в его глазах не было ничего, кроме голой, неприкрытой правды. «Потому что ты не смотришь на меня снизу вверх. Ты смотришь на меня как на равного. Ты единственная, кто не боится. И от этого я схожу с ума по тебе».
Его признание ударило сильнее, чем любое прикосновение. Я встала и, не отводя взгляда, залезла на его стол. Смахнула на пол папки, дорогие часы, блокноты. Они с грохотом упали на ковер. Я легла спиной на холодное стекло, раскинула руки и раздвинула перед ним ноги, в своем черном кружевном белье и чулках, вся открытая, вся его.
«Докажи», – бросила я ему вызов.
Он одним резким движением порвал шелк галстука и навис надо мной. Его руки разорвали мои колготки в клочья, отбросили в сторону трусики. Он вошел в меня одним резким, безжалостным толчком, заполнив меня полностью, заставив вскрикнуть от боли и блаженства.
Ничего не было мягкого или нежного. Это было землетрясение. Он входил в меня с животной силой, его бедра бились о мои, его руки сжимали мои груди сквозь ткань бюстгальтера. Стекло стола холодное под моей спиной, его горячее тело на мне, его губы на моих сосках сквозь кружево. Я обвила ногами его спину, чувствуя, как напрягаются мышцы под дорогой тканью костюма, и тянула его глубже, еще глубже.
Я смотрела на него – его лицо было искажено гримасой наслаждения, пот стекал по виску. Он был не всемогущим CEO. Он был просто мужчиной, теряющим голову от женщины у себя на столе.
Я сама начала двигаться навстречу, поднимая бедра, встречая каждый его толчок. Звуки нашего секса наполняли тишину кабинета – наши хриплые стоны, шлепок плоти о плоть, звон стекла, дребезжавшего от наших движений. Я кончила первая, с тихим воплем, впиваясь ногтями в его предплечья, мое тело выгнулось дугой в немом экстазе.
Он последовал за мной через мгновение, с низким, сдавленным рыком, вливая в меня всю свою страсть, все свое напряжение последних месяцев. Его тело обмякло на мне, тяжелое, потное, реальное.
Мы лежали так несколько минут, слушая, как бьются наши сердца. Он поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах не было сожаления. Было изумление. Было уважение.
Он медленно вышел из меня и помог сесть. Мое платье было порвано, чулки сползли, макияж размазан. Я чувствовала его запах на своей коже, вкус его на своих губах. Я была разбита и абсолютно жива.
Он молча поднял с пола свой пиджак и накинул его мне на плечи. Пахло им. Теперь и я буду пахнуть им.
«Что теперь?» – спросила я, и мой голос был хриплым от его поцелуев.
Он поднес ко рту сигару, но не закурил, просто держал ее как якорь в этом море хаоса, который мы сами и создали.
«Теперь, Марина, – сказал он, и в его голосе снова зазвучали знакомые властные нотки, но теперь в них была иная, новая глубина, – мы составляем новый контракт. На новых условиях».
Он улыбнулся. И я улыбнулась ему в ответ. Игра только начиналась.
https://sex-stories.club/klassika/4440-ispolnitelnyj-direktor.html