Без аленького цветочка

Жившая в сонном итальянском городке, где время, казалось, застыло в янтарном свете полуденного солнца, Элара томилась. Её душа, жаждущая не просто приключений, а чего-то запредельного, дикого, выходящего за рамки обыденности, находила утешение лишь в грезах. Её жизнь была расписана, как узор на майолике: утренний эспрессо у отца, помощь в семейной лавке, вечера на балконе с видом на тихие улочки. Но внутри бушевал вулкан.

Однажды вечером, в паре, наполненной паром и ароматом лаванды, она брила свой лобок, готовясь к очередной пустой ночи. Лезвие скользило по гладкой коже, а в голове, как в калейдоскопе, проносились образы. Не принца из сказок, а что-то иное. Она видела прекрасного юношу с печальными глазами, заточённого в тело чудовища. Не того, что из детских страшилок, а чего-то первобытного, мощного, чья внешность была одновременно и отталкивающей, и гипнотизирующей. Она чувствовала его боль, его одиночество и его неукротимую, сдерживаемую силу. Эта фантазия будила в ней дрожь, смесь страха и непреодолимого влечения.

В ту же ночь полная луна залила серебром черепичные крыши и узкие переулки. Не в силах уснуть, Элара стояла на своём балконе. Сад её соседа, таинственного и замкнутого художника, который редко выходил из дома, манил её, словно тёмный лес из сказки. Забор был высоким, но старая виноградная лоза создавала надёжную лестницу. Поддавшись внезапному порыву, она надела лёгкие шортики и топ, укрылась тенью и перебралась через преграду.

Сад был диким и запущенным, полным ночных ароматов и шорохов. В самом центре, на поляне, залитой лунным светом, она увидела его. Это был её сосед. Но не тот тихий человек, которого она изредка видела. Его тело было покрыто тёмными, жёсткими волосами, мышцы рельефно выделялись в лунном свете, а лицо... лицо было искажено гримасой боли и ярости. Он был не человеком, но и не зверем. Он был тем самым чудовищем из её снов, живым, дышащим, реальным. Он не заметил её, стоя на коленях и что-то бормоча себе под нос.

Элара замерла, её сердце колотилось так громко, что, казалось, могло пробить барабанные перепонки. Страх ледяными иглами впивался в её кожу, но под ним росло другое чувство — тягучее, тёмное желание. Она достала из кармана маленький флакон духов, которые купила на рынке, с интригующей пометкой «Афродизиак». Запах был густым, мускусным, с нотками озона после грозы и чем-то неуловимо животным. Она намазала им запястья и шею. Шаг за шагом, почти не дыша, она подошла к нему.

Он поднял голову, и его глаза, тёмные и глубокие, как колодцы, впились в неё. Он втянул воздух, и его ноздри затрепетали. В его взгляде не было агрессии, лишь первобытное удивление и голод — не голод к плоти, а голод к чему-то большему. Она медленно, почти в трансе, опустилась на колени перед ним. Её руки дрожали, когда она села на пятки и, не отрывая от него взгляда, медленно стянула свои шортики. Они упали на траву, оставив её в одном топе, под которым не было ничего.

Он не двигался, лишь наблюдал. Затем он медленно приблизился, опустился на уровень её лица и вдыхал её запах, смешивающийся с духами. Его язык, грубый и тёплый, коснулся её живота. Элара вздрогнула. Это было не похоже ни на что, что она знала. Его прикосновения были не нежными, а требовательными, исследующими. Он лизал её живот, бёдра, и наконец, его язык нашёл то место, где она уже горела от нетерпения. Волна острого, почти болезненного удовольствия прокатилась по ней. Ей было стыдно за свою наготу, за свою покорность, за то, что происходит в этом саду, где в любой момент могут появиться люди. С улицы доносился смех и голоса прохожих, и каждый звук был как удар хлыста, подчёркивающий её уязвимость. Но оторваться было уже невозможно. Его руки, сильные и мохнатые, держали её бёдра, не давая возможности уйти.

Когда её ноги подкосились от нахлынувшего удовольствия, он отстранился. Его дыхание было тяжёлым, рвущимся. Он смотрел на неё с мольбой и требованием. Элара поняла, чего он хочет. Она перевернулась, встала на четвереньки, упираясь руками в прохладную траву. Её тело горело от стыда и предвкушения.

Он вошёл в неё одним резким, глубоким движением. Элара вскрикнула, зажав рот ладонью. Боль и удовольствие смешались в один ослепительный коктейль. Он был огромен, и она чувствовала, как он растягивает её изнутри, заполняя собой каждый сантиметр. С каждым толчком он становился всё больше, всё твёрже, словно его сила удваивалась. Она чувствовала, как он растёт внутри неё, и этот пугающий, захватывающий процесс лишал её воли. Страх возвращался, но теперь он был сладким, опьяняющим. Она слышала, как кто-то громко разговаривал на улице, но звуки казались далёкими, будто из другого мира. Она была поймана в ловушку этого момента, этого дикого, запретного союза.

Его движения стали жёстче, быстрее. Он вцепился ей в бёдра, и его когти слегка впились в кожу. Она чувствовала, как внутри него нарастает напряжение, как он готовится к финалу. И тут произошло нечто, о чём она не смела и мечтать. Он прочно заклинился внутри неё, их тела срослись в единое, неразделимое целое. Эта неподвижность была мучительной и блаженной одновременно. Она не могла двигаться, не могла вырваться. Она была полностью в его власти.

Всё его тело напряглось, и с низким, утробным рыком он излился в неё. Горячая струя его семя хлынула в неё, и в этот же миг её собственное тело взорвалось самым мощным оргазмом, который она когда-либо испытывала. Волна спазмов прокатилась отнутри, заставляя её кричать в беззвучном экстазе. Мир исчез. Остались только они, луна и этот первобытный акт, который навсегда изменил её.

Когда всё закончилось, он медленно высвободился из неё. Элара рухнула на траву, задыхаясь. Её тело дрожало, между ног всё ещё пылало. Она подняла глаза. Чудовище исчез. На его месте стоял её сосед, измождённый и испуганный, с теми же печальными глазами, что и принц из её снов. Он посмотрел на неё с ужасом и мольбой о прощении, а затем, словно призрак, исчез в тени своего дома.

Элара лежала на траве, обнажённая и удовлетворённая. Стыд и страх отступили, уступив место тихому, всепоглощающему знанию. Она нашла то, что искала. И это было только начало.